А. В. Колчак - А. В. Тимиревой ( Read more... )

Кстати, я давно не читала ничего романтико-кладбищенского, поэтому, обнаружив таковое у Готфрида Келлера, премного сему обрадовалась. Вот и отрывок ( Read more... )

...слово Андрея Белого, действующее на меня, как горячая зеленая трава, вся в росе и в тумане, по которой бесконечно идешь босиком, если такое, конечно, возможно...

Старуха сидела в очках у себя, у окна; старуха нахмурилась, преклонясь к пяльцам и будто на них нападая иглой, от которой тянулась малиновая нить шелка; она вышивала крону зеленых ( Read more... )

Все искусство заключено в том, чтобы выйти за пределы собственной головы, наполненной жидким, жалким, усталым веществом.

И тело мое, кости мои жмут мою жизнь, как тесная, высохшая, жесткая обувь.

[Великая проблема воробья. Семеен, свободен, дохнет в неволе, а летает по одному аршину. А нужна ему почти бесконечность.]

Над землей есть несомненные птицы!

( Read more... )

Славному придворному советнику
его императорского величества,
господину ИОГАННУ МАТТЕЮ ВАКГЕРУ
фон ВАКЕНФЕЛЬСУ,
золотому рыцарю и прочая, покровителю наук
и философов,
господину моему благодетелю
Поскольку мне доподлинно известно, сколь сильно ты любишь Ничто не по причине его незначительной ценности, а скорее как прелестную забаву шаловливо щебечущего ( Read more... )

Сегодня в Мандельштамовке позаимствовала очередные две книжечки, до моего появления тихо-мирно лежавшие на полке "От читателя к читателю": "Роман о Лисе" и "Шестиугольных снежинках" И. Кеплера. Вот, кстати, отрывок из Кеплера, важный для меня как в стилистическом, так и в тематическом отношении.

Разрезав большой плод граната, нетрудно заметить, что ( Read more... )

Чтобы выиграть еще хотя одну минуту, я сняла с себя последнюю цепочку с образом и отдала Виктору Васильевичу. Он немного подождал, потом опять начал сердиться. Делать было нечего, приходилось расстаться. Я успела только передать Ивану Александровичу кольцо с большим бриллиантом, которое посылала ему мать, и сказала, что напишу все, что имею еще ( Read more... )

Еще одна любимая мною фраза, удивительно цепкая, рельефная, физически ощутимая и земная, - из рассказа Ивана Бунина "Древний человек":

В крепкой, как чугун засохшей грязи, в которую вросли тряпки, сгнившие лапти, лежат большие камни, на которых летом обедают и ужинают.

Да, "Маятник Фуко" очень, очень хорош, как и "Имя розы", и вообще я испытываю все большую симпатию к Умберто Эко, несмотря на то, что весьма скептически отношусь к постмодернизму в целом; в общем, стану засыпать и я с мыслью о симпатии, если излагать смутные мысли не менее смутными стихами, притворяющимися к тому же отсылками к творчеству ( Read more... )